Андалусские мотивы

Андалусские мотивы. 14 октября 2002

Как жаль, что у нас не субтропики! Сколько красивых растений нам недоступно. Вернее, доступно, но только на время - пока они снисходительно мирятся с нашей "карикатурой южных зим". Но унывать не стоит. Мы не раз намекали, что скудными растительными средствами средней полосы можно добиться самых удивительных эффектов.



Сад, о котором пойдет речь, расположен гораздо севернее, чем может показаться при разглядывании фотографий. Почти все, что в нем посажено, не перезимует, но пока тепло...

Название, данное ему автором, - "Jardin andalou" (андалусский сад). По идее, входя в него, мы должны мысленно переноситься на далекие знойные берега Гвадалквивира? Правда для того, чтобы кто-то мог перенестись туда мысленно, нужно, чтобы этот кто-то до сего момента хоть раз переносился туда совершенно физически, например на самолете, а это, к сожалению, происходит не с каждым. Однако и тому, кто никогда не был в Андалусии, что-то подсказывает в этом саду, что тема здесь какая-то южная? И совершенно необязательно представлять себе знойных испанок с кастаньетами в изящно поднятых руках. Попытаемся разобраться в своих чувствах, что приходит в голову, когда смотришь на этот сад?

Стереотипы местности

В садовом искусстве желание придать саду или его части дух той или иной местности - очень частый прием. Средств для этого много. Два самых простых - использовать те самые растения и те самые архитектурные детали, которые вызывают у нас соответствующие ассоциации. Цель можно считать достигнутой, а использованные средства оправданными, если зритель воскликнет: "Мне это что-то напоминает!" (для этого нужен хоть какой-то опыт, иначе ассоциациям не на что будет опереться и они попросту не возникнут). В нашем случае даже тем, кто никогда не был в Испании, тем более в ее самой странной части, в древней Андалусии, что-то в этом саду навевает те самые средиземноморские мотивы. Даже если стереотип этот был воспринят и усвоен не через собственный опыт, а по иллюстрациям и описаниям.

Итак, намеки, заложенные в композицию, будут поняты, а загадки разгаданы, если человек вооружен некоторой суммой опыта и прежних впечатлений и обладает свободой воображения, чтобы додумать недосказанное. Ребенку эти намеки ничего не скажут, но в меру образованному взрослому, неизбежно пребывающему в тенетах своих стереотипов (на что, собственно, и рассчитано!), этот язык вполне доступен. И что ж тут южного? А вот что.

Белые мазаные стены - это ли не стереотип некоего абстрактного юга? Белые стены наводят на мысль, что, наверное, здесь мало дождей (как бы много их ни было на самом деле). Важно только поддерживать стены в их белизне, подмазывая, как подмазывают мазанки каждую весну, и не давать дождю забрызгивать низ стены, отбивая обычную грязную жижу вдоль нее. Некрасиво получится?

Керамика - вещь беспроигрышная. "Интеллектуалы тяготеют к керамике", - сказала мне недавно одна керамистка, делающая удивительные плитки ручной росписи для одного вычурного интерьера. Она говорила и о том, что каждый из людей, великих и не очень, хоть раз в жизни задумывавшийся о вечном, в ходе своих размышлений задевает мыслями идею о запечатлении времени на сосудах или изразцах. Что достают с затонувших кораблей? - горшки и амфоры. Что удивляет нас на куполах древних мечетей и медресе? - изумрудные и лазурные, цвета неба, изразцы. Ряд можно продолжить, но для нас сейчас важно только то, что всякий кафель подспудно воспринимается как нечто длящееся, как нечто принадлежащее вечности с момента выхода из печи после обжига. Так вот кафель да еще желтый - это две сильных ассоциации, перемноженных между собой. Вечное солнце и солнечная, безоблачная вечность? Да что там... нет лучшего способа намекнуть на вечное, чем яркие изразцы с участием желтого цвета. Черепки еще даже лучше, чем целые изделия, - в них гораздо больше этой вечности. Они свободны от бремени пользы, они вообще, наверное, из разряда тех вещей, коим присуща самая высшая свобода и самая продолжительная вечность, какие только можно придумать. "Исчезновение - основное условие вечности", - утверждает один современный писатель. "Утрата пользы, как частный случай исчезновения, - вот настоящее условие вечности", - добавляем мы. Черепки говорят нам о чем-то от имени вечности. Они, претерпевшие немало в этой жизни, имеют на это право.

Терракота - горшки и черепки - все это какое-то средиземноморское. И не в наших целях разбираться - почему. Нужно знать и подкармливать свои стереотипы. Сад с таким количеством терракотовых горшков неизбежно вызывает средиземноморские ассоциации.

Желтый цвет - цвет солнца, цвет уюта может обрадовать и в самую пасмурную погоду, недаром в интерьерах многие предпочитают преобладание желтого. Иной раз и хочется избежать желтых стен, да нет альтернативы - они самые теплые. Желтый - это вместе с тем "пожелтевший" белый. Пожелтевший от времени, тепла, оттого, что здесь давно живут люди. Штукатурка, даже кривая и потрескавшаяся, воспринимается как нечто теплое. Ее приятно трогать руками, она хранит в себе тепло желтого солнечного света, впитывает наше дыхание. Есть теория, что в старых постройках, в которых прожиты годы, жить уютнее и спокойнее, потому что стены отдают впитанные ими прошедшие через наши легкие молекулы (эффект "родных стен"). А каков стереотипный ассоциативный ряд для старых домов? - потемневшее дерево, пожелтевшие стены?

Но довольно о юге. Посмотрим, что еще в этом саду интересного.

Длинный бассейн, отдаленно напоминающий дворцы Альгамбры, воздвигнутые маврами... Глинобитный пол под ногами... Наконец, перекличка пар контрастов, использованная в этом саду, играет не последнюю роль в его восприятии. Взаимно дополняют друг друга белое и цветное, жара и прохлада, свет и тень, полезное и красивое. В этом нет ничего особенного - редкий хороший сад обходится без этой игры.

Другой распространенный прием - перетекание пространств. Хотя это трудно передать на фотографиях, задумана эта садовая композиция как серия небольших двориков-патио, переходящих один в другой. Продвигаясь, вы видите каждый по отдельности, но вдруг - с определенного угла зрения - они раскрываются в единое крупное пространство. Глинобитные чистые стены и трельяжи, увитые девичьим виноградом, и есть перегородки между частями композиции.

Автор этого сада - Соня Лавастр - студентка Архитектурной школы в городе Клермон-Ферран во Франции. В теории ландшафтного дизайна ее особенно интересуют вопросы адаптации отвлеченных "чистых" дизайнерских разработок к конкретному месту.




Некоторые растения, использованные при создании сада:

Череда ферулолистная (Bidens ferulifolia) 'Peters'

Колокольчик рапунцелевидный (Campanula rapunculoides)

Кампсис таглиабуанский (Campsis x tagliabuana) 'Madame Galen'

Георгина (Dahlia) 'Deepest Yellow' и другие сорта

Лох узколистный (Elaeagnus angustifolia)

Фейхоа Селло (Feijoa sellowiana)

Гацания (Gazania) 'Jupiter'

Гелихризум (Helichrysum) 'Baby Gold'

Гелиотроп древовидный (Heliotropium arborescens) 'Villandry'

Ипомея дольчатая (Ipomoea lobata)

Вайда красильная (Isatis tinctoria)

Лантана камара (Lantana camara) 'Brazier' и 'Gold Sonne'

Лобелия пурпурная (Lobelia cardinalis)

Мирт чеквен (Myrtus chequen)

Мирт обыкновенный (Myrtus communis subsp. tarentina)

Остеоспермум (Osteospermum) 'Whirligig'

Плектрантус пурпурный (Plectranthus purpurea)

Шалфей мучнистый (Salvia farinaceae) 'Victoria'

Шалфей болотный (Salvia uliginosa)

Бархатцы (Tagetes patula) группа 'Durango'

Горошек мышиный (Vicia cracca)

Девичий виноград пятилисточковый (Parthenocissus quinquefolia)